«Есть же счастье на земле!»

Старый год почти что прожит, 

в ожидании страна,

Папин голос из прихожей: 

«Ёлка здесь кому нужна?»

В доме запах ванилина и хорошего вина

И стоит на пианино ваза, «хворосту» полна.

И подарки наготове, мы проведали вчера.

Мне, сестре, соседу Вове: кукла, книжка и игра.

В старой супнице в буфете 

ждут конфеты из Москвы,

С этажерки тускло светят 

глазки мраморной совы.

Красной Шапочкой, Снежинкой 

разнаряжены сидим

И в «Весёлые картинки» 

невнимательно глядим,

Вроде нет другой заботы, 

а в глазах застыл вопрос:

«Скоро ль с маминой работы 

к нам приедет Дед Мороз?»

...Мама в новом платье синем, 

папа чуть навеселе!

Разукрасил окна иней... 

Есть же счастье на земле!

Т. Букурова

Накануне Нового, 2017 года сотрудники «Издательства «Северная неделя» тоже с удовольствием вспоминают детство, новогодние праздники, подарки, карнавальные наряды, своих молодых родителей и просто атмосферу тех лет с памятными по сей день детскими радостями и огорчениями.

31 декабря 1961 года утром папа приехал из Москвы с огромной картонной коробкой. Он привёз телевизор! В нашем многоквартирном доме было всего два телевизора, поэтому мы, дети, целый день носились по соседям, зовя их к нам в гости смотреть в новогоднюю ночь телевизор. Ходили слухи, что в эту ночь программа будет аж до самого утра. Часам к одиннадцати к нам в квартиру набилось довольно много народу, пришли со своими стульями. Все ждали обещанную программу. Однако ожидания не оправдались. В 12.30 все передачи закончились и экран погас... Взрослые расстроились, но мы, дети, были счастливы! Ведь теперь можно устроить наш концерт и, встав на табуретку, по очереди исполнять стихи и песни. Да, уж «оторвались» мы тогда! Табуретка была нарасхват! Особой популярностью пользовались выступления на космическую тему, ведь в том году полетел в космос Гагарин. Кстати, у одного из наших друзей был почти настоящий «космонавтский» скафандр, сделанный из газет! Это был самый волшебный Новый год моего детства!

Я была младшей школьницей, жили мы тогда, в начале 1960-х, на Камчатке. Перед Новым годом я увидела в детской энциклопедии фото девочки в красивом оранжевом летящем платьице с пёрышками. Это был карнавальный костюм Жар-птицы. И этот костюм так запал мне в душу, что родители решили его сделать. Мама покрасила белую ткань в оранжевый цвет и сшила платье, папа сделал из бумаги множество перьев, раскрасил их и аккуратно приклеил на платье. А ещё он придумал и сделал корону с птичьей головой. Очень красивую! Я была счастлива! Нарядилась и пошла в школу. Только я сняла пальто, подходит ко мне одноклассник, противный такой, и говорит: «Ты это кто? Курица, что ли?» Весь праздник был испорчен... Неужели не понятно, что я была Жар-птицей... 

Был и у меня памятный Новый год. Примерно за неделю до праздника родители привезли домой ведро мандаринов. Дали попробовать нам с братом и спрятали, чтобы мы их до Нового года не съели. Нашли мы их сразу – по запаху, они же пахли на весь дом. Понятно, что мы потихоньку стали таскать мандарины из ведра. Мама заметила и сильно рассердилась. Но папа махнул рукой и воскликнул: «Да что мы, мать, детям на мандарины не заработаем! Пусть едят!» Любопытно, но у моего мужа в детстве тоже было своё «ведро мандаринов», которое привёз ему из тёплых краёв накануне Нового года отец-лётчик.

...Ещё помню, что я всегда ждала подарков не от маминого Деда Мороза с Западно-Сибирского металлургического комбината, а от папиного. Ведь его Дед Мороз служил вместе с ним в тресте «Прокопьевскуголь», а шахтёрские подарки «от Деда Мороза» были несравнимы с запсибовскими... Этот «шахтёрский» мы открывали, как пещеру Аладдина, такие редкие вкусности там были –  для нас - настоящие сокровища!

Наши родители Тярасовы всегда устраивали нам домашнюю «ёлку» - карнавал, звали детей своих друзей и наших товарищей со двора на проспекте Ленина, 17. Помню, как-то я была Красной Шапочкой, а сестра Лена - Снежинкой. В разгар детского веселья с шумом и часто под гармошку появлялись Дед Мороз и Снегурочка с подарками. Мама готовила детское застолье: лимонад, «хворост», пироги и конфеты, привезённые из Москвы и Ленинграда. Эти же конфеты были на ёлке в качестве новогодних игрушек. Помню «ёлку» 1957 года. Пришёл к нам сосед Вова, пацан лет пяти. Мама угостила его конфетой, а он встал возле ёлки и говорит: «Тётя Зоя, я хочу конфетку с ёлочки!» «Вовочка, да я ж тебя такими же угощаю». Вовка в рёв: «Хочу конфетку с ёлочки!» Мама срезала одну и дала ему, а он опять в рёв! Так мама ему штук пять московских конфет срезала с ёлки, пока он не угомонился. Потом долго у мамы в ходу была поговорка «Хочу конфетку с ёлочки!», когда мы с сестрой клянчили что-нибудь не по делу!

Новогодний праздник детства – запах хвои, твоя смешная рожица в стеклянном шаре, если смотреться в него близко-близко, песня «В лесу родилась ёлочка» и обязательно для утренника платье снежинки, из марли. Оно стоит колом и царапается, потому что накрахмалено и обмазано бронебойным канцелярским клеем. На него приклеивались снежинки из золотца - почему-то так называли «серебряные» подложки чайных пачек - и мелко набитые елочные игрушки. На голове, конечно, корона картонная, умучаешься, пока вырежешь. Она тоже блестит осколками, а сзади крепится к голове на резинку для трусов. В общем, очень красиво.

Опрос коллег организовала Красная Шапочка – Татьяна Букурова

Фото из семейных архивов