Герой без воинских погон

В судовых ролях ледокольного парохода Montcalm пытливый исследователь обнаружит немало имён, звучных для советской истории. Однако сегодня наиболее известен широкому кругу знатоков и просто почитателям морской летописи Андрей Фёдорович Пинежанинов – сначала второй помощник капитана Montcalm, а в конце Великой Отечественной – старпом судна. Видимо, и не могло сложиться иначе – всё-таки он один из первопроходцев Антарктиды XX века, наставник целой плеяды капитанов Мурманского и Архангельского пароходств, а ещё и Герой Социалистического Труда, участник известного Карибского кризиса 1962 года. Причём и звание Героя Труда, и перипетии событий вокруг Кубы в судьбе Андрея Фёдоровича явились, по сути, единым целым…

Был такой документальный фильм под названием  «Когда мир висел на волоске», он о событиях осени 1962 года, о том, как Советский Союз рвал морскую блокаду вокруг острова Свободы… В шестидесятых эту картину крутили на экранах по всей стране. Я тоже её видел. Запомнился кадр, снятый с патрульного самолёта: советская «Индигирка» на полном ходу в окружении своры американских военных кораблей. И самая наглая среди них – дизельная подлодка, что пристроилась чуть ли не борт в борт… Уже много лет позже узнал - везла тогда «Индигирка» в своих трюмах ракетно-ядерный груз, так сказать, под самое брюхо американцам. А капитаном «Индигирки» был Андрей Фёдорович Пинежанинов. И был у него приказ – «в случае ареста, захвата судна или иных чрезвычайных обстоятельств» уничтожить груз и затопить дизель-электроход… Не дрогнул капитан, плевать хотел на америкосов - и курс, и ход держал, как ему предписали. Герой? Герой, конечно! Но без воинских погон. Поэтому по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 9 августа 1963 года Герой не Советского Союза, а… Социалистического Труда.

Удивительна моряцкая судьба у Пинежанинова. Но и прорыв «Индигирки» на Кубу, и поход в Антарк-тиду - всё было позже. А что до этого? Родился Андрей Фёдорович 14 сентября 1910 года в котласской деревне Насадниково села Песчаница. В девятнадцать приехал в Архангельск к отцу – боцману гидрографического судна «Азимут». С «Азимута» и вечернего отделения Архангельского морского техникума началась морская биография Пинежанинова-младшего. Затем служба на судне «Мгла» Северной гидрографической экспедиции. Диплом штурмана малого плавания Андрей Фёдорович получил и сразу был призван служить во флот, на Балтику. Кронштадт, электроминная школа учебного отряда. Азы радио здесь преподавал П.Н. Рыбкин - один из учеников самого изобретателя А.С. Попова. И видимо, преподавал Рыбкин здорово, да и Андрей Фёдорович учился усердно, если со временем молодого Пинежанинова пригласили руководить группой учеников-радистов. Правда, уже после полноценной практики в экипаже подлодки Щ-308.

После демобилизации Пинежанинов вернулся в Архангельск, его зачислили в команду ледокола «Ленин», и он ходил на нём по Севморпути.

Война застала его на берегу, в отпуске. «Ленин» стоял в Мурманске, и Пинежанинова направили на ледокольный пароход «Садко» старшим помощником. Ходить на «Садко» ему выпало недолго. Они шли из Диксона на Землю Франца-Иосифа, и, опасаясь немецких подлодок, капитан А.Г. Карельский решил проскочить опасный район малоизученными водами Карского моря. 12 сентября «Садко» налетел на камни близ островов ЦИК. О тех трагических событиях написано немало. Оценок той аварии, как и её последствий, тоже много. Однако в нашем случае логично привести описание, которое оставил старпом «Садко» Андрей Пинежанинов…

«На карте, которой мы пользовались, на нашем пути были редкие глубины порядка 35-40 метров. Для проверки глубин капитан приказал измерять глубины с кормы лотом Томсона через каждые 15 минут, так как эхолот не работал… После очередного измерения глубины в 21.45 судно в 21.55 выскочило на неизвестную скалистую банку. Мне поручили проверить, нет ли поступления воды в трюма и жилые помещения. Спустившись вниз, я обнаружил, что вода заливает нижние жилые помещения, палубу второго дна разорвало, и в образовавшуюся большую пробоину хлынула вода. Команда едва успела перебежать в машинное отделение вверх по трапу. Затопило динамо-машину, погас свет. Скала, пробившая второе дно, поднималась всё выше и выше и поднимала котёл №4, чем разорвало трубу подачи пара на главную машину, а в это большое отверстие вырвался пар под большим давлением из котлов. В это время на решётках над котлами находился молодой кочегар Митюк. Его охватило паром, выскочить было некуда, и человек там погиб. Днём 12 сентября ветер изменился на южный и переходил на шторм. Через верхнюю палубу перекатывались волны, экипаж перебрался в ботдечные помещения. С началом аварии радист П.М. Шайтанов связался с радиоцентром Диксона и ледоколом «Ленин». Начальник морских операций М.П. Белоусов на ледоколе «Ленин» немедленно вышел к нам на помощь, и к вечеру 12 сентября ледокол остановился от нас в 1,5 мили в ожидании улучшения погоды. К ночи шторм усилился, волны стали заходить на шлюпочную палубу. Ночью и на следующий день бушевал шторм. Весь экипаж находился на верхнем мостике, в рулевой и штурманской рубках. Надстройка капитанского мостика испытывала сильнейшие удары волн. С особенной тревогой за нами следили с ледокола «Ленин». Вечером 13 сентября подошла первая спасательная шлюпка с «Ленина». Посадку людей в шлюпку с бортов производить было невозможно, так как перекатывающаяся волна падала с бортов водопадами. Поэтому пришлось на баке закрепить деревянный брус так, чтобы он выходил, с привязанным к свободному концу штормтрапом, на 5 метров за борт, и по нему пришлось спускаться в шлюпку…»

С «Садко» тогда сняли всех. Но капитану парохода А.Г. Карельскому это не зачлось. В ноябре был трибунал. По военному времени и потому как вспомнили, что отец Карельского до революции имел шхуну, торговал с Норвегией, а сын его,  А.Г. Карельский, служил в Белой гвардии,  аварию «Садко» расценили как диверсию, и приговор капитану вынесли суровый – высшая мера наказания.

Вскоре старпома «Садко» Пинежанинова назначили капитаном ледокольного парохода «Мурман», что стоял тогда в Архангельске. Пробыл на нём Андрей Фёдорович недолго. В мае 1942 года Пинежанинов уже второй штурман ледокольного парохода Montcalm. Сразу обратим внимание: из капитанов «Мурмана» даже не в старшие помощники Montcalm, а вторым помощником! Эта коллизия по сей день не имеет чёткого объяснения. Вторым штурманом Пинежанинов отходил, по сути, всю войну. Архангельск, Молотовск, зимовал на Диксоне, бывал в Дудинке, Нордвике, Тикси и даже без малого год отходил в Тихом океане. Впервые в вахтенном журнале Montcalm Пинежанинов упоминается старпомом 25 января 1945 года, а в ноябре, уже по возвращении судна в Архангельск, его сначала направили в Англию принимать по репарации немецкие суда, а затем новое назначение -  старпом парохода «Верещагин». И только после «Верещагина» уже было капитанство на старых пароходах довоенной постройки - «Пинега», «Казахстан», «Георгий Седов». Несколько месяцев, уже в 1951 году, Андрей Фёдорович отработал капитаном-наставником Арктического пароходства в Архангельске. И хотя его практическому опыту уже могли бы позавидовать многие, он решил… учиться - поступил в Ленинградское высшее мореходное училище, окончил его и снова ходил в моря капитаном-наставником Арктического пароходства, но уже переведённого в Мурманск.

В феврале 1954 года новое назначение - капитан дизель-электрохода «Обь». По тем временам «Обь» и её sistership «Лена» являлись самыми совершенными судами ледового класса, и вовсе не случайно в ноябре 1955 года именно их отправили в первую советскую экспедицию в Антарктиду. Правда, «Обь» к пятому континенту повёл другой капитан - Иван Александрович Ман, а Пинежанинов, отходивший на этом судне уже более года, нёс вахты в качестве его дублёра. Это разделение ролей на капитанском мостике впоследствии было не понято многими. Неясным оно видится и сегодня.

Экспедиции поручалось основать первую советскую научную станцию «Мирный» в ещё не исследованном районе – на берегу моря Дейвиса и провести ряд наблюдений. Именно «Обь» 5 января 1956 года первой подошла к побережью Антарктиды.

С 1957 года и по 1968 год Андрей Фёдорович - бессменный капитан «Индигирки». 15 сентября 1962 года этот дизель-электроход принял на борт специальный груз в Североморске, чтобы доставить его на Кубу. Полыхал Карибский кризис…

Зимой «Индигирка» и транспорты аналогичного ледового класса держали грузовую линию Европа – Монреаль. Мало того что ходили они через штормовую Атлантику, так им ещё предстояло одолеть льды широкого устья реки Святого Лаврентия. В Монреале же, следуя давней традиции, приход первого судна почитали за праздник и капитану, который сумел первым одолеть льды, вручали символическую «Золотую трость». У Пинежанинова, к слову, уже был опыт хождения по реке Святого Лаврентия. Так, в 1965 году он, пробиваясь в порт Монреаля, ещё и освободил из ледового плена сразу несколько судов. За это Андрея Фёдоровича приняли в почётные члены Арктического института Северной Америки. А ещё через год морякам «Индигирки» выпало посостязаться за «Золотую трость» с датскими моряками сухогруза «Тора Дан»…

В экипажах отпраздновали Новый год, стоя в тумане, а поутру, как рассвело, дали ход. За гонкой двух ледокольных судов с берега наблюдали толпы канадцев. «Тора Дан» был моложе «Индигирки», с меньшими водоизмещением и осадкой, долгое время он лидировал и дорогу не уступал. Но Пинежанинов точно рассчитывал и манёвры, и обороты машины и обошёл-таки датчан на самой границе порта. Так «Золотая трость», которую канадцы тогда вручали уже в семьдесят пятый раз, впервые оказалась у советских моряков.

Между прочим, наш известный поэт Лев Ошанин откликнулся тогда на это событие своей «Балладой об «Индигирке»…

                                                          

*   *   *

Андрей Фёдорович окончательно сошёл с капитанского мостика на берег в 1969-м, передав свой опыт штурманам. Сегодня имена мурманских капитанов Николая Михайловича Свиридова, Василия Андриановича Куроптева, Ефима Владимировича Акивиса-Шаумяна несколько подзабыты. А для нашего поколения они были моряками, которые проторили дорогу в Антарктиду и в прежде недоступные районы Арктики. Все они брали уроки у Пинежанинова, когда ходили у него в старпомах.

И по семейной линии у Андрея Фёдоровича сложилась своя династия - в Северном морском пароходстве трудились его сын и внук.

Капитан А.Ф. Пинежанинов награждён орденами Ленина, Отечественной войны II степени, Трудового Красного Знамени, многими медалями. Последние годы он жил в Архангельске. Скончался 22 июня 1996 года. Похоронен на Кузнечевском (Вологодском) кладбище.

Олег ХИМАНЫЧ, морской историк