Новости Северодвинска и Архангельской области

«Флотский обед» в житейском интерьере

26.05.2018
Изменить размер шрифта
На траулерах сороковых - пятидесятых рыбаки с горечью приговаривали: «Рыбу - стране, деньги - жене, а сам - носом по волне»

Как директор «Звёздочки» Григорий Просянкин переубеждал высокое начальство Северо-Западного совнархоза

А сначала напомним, что Тимофея Васильевича Сафронова, первого директора завода №893, на этом посту сменил Григорий Лазаревич Просянкин. Произошло это летом 1956 года, а уже вскоре в промышленности страны грянули серьёзные реформы с введением такой управленческой формы, как совнархозы. Ягринское предприятие тогда включили в состав Северо-Западного совнархоза, куда вошли предприятия и организации Архангельской области и Карельской АССР. Тогда же и начались проблемы для северодвинских судоремонтников. Одна из них – со снабжением…

Сам Григорий Лазаревич говорил об этом так: «Загрузили нас заказами для лесной промышленности. Судоремонт  как бы дело второстепенное. Приедешь – ничего не дают. Прошу, например, обычную ковровую дорожку – постелить в кают-компании, а в ответ: «У нас рыбаки на тральщиках и без ковров хорошо рыбу ловят».
Руководство по большей части лесопромышленного совнархоза в самом деле оказалось тогда малосведущим в морских делах, в частности, представлений о жизни и работе в море – никаких! И в нашей истории найдётся место и для военных моряков, и для рыбаков, и для ковровых дорожек в кают-компании. А начнём мы с уже упомянутых рыбаков…

«Уж лучше в тюрьме…» 
- Да кто тогда бытом рыбака интересовался?! - горячо подхватил в беседе мой вопрос ветеран мурманского тралфлота Сергей Иванович Данилов. - Труд на старых траулерах-угольщиках – каторга! Сети выбирать, шкерить, если рыба идёт, вахта или не вахта – выходят все. Бывало, и три смены подряд. А море штормит! Холод скулы сводит! Руки-ноги дубеют! Наконец  передышка – часа два-три. Спят, где кого сон свалил, чуть ли не вповалку! В коридорах, каютах - угольная пыль, соль, грязь… В пятьдесят третьем, помните, наверное, большая амнистия была. На тралфлот много народу из тюрем привалило. Треску ловить некому, так что брали и бывших уголовников. Они сходят в рейс - и всё! Говорят: «Уж лучше в тюрьме…»

Сергея Ивановича дополнил другой рыбак со стажем – Пётр Иванович Колесов, тоже годами промышлявший треску:

- Когда трал забросишь и тащишь – можно прикорнуть. А если трал с уловом поднял, так вахты плюс подвахты – по 16 часов в сутки. И всё на палубе или на подаче, в рыбном ящике. И палуба не просыхает, и одежда тоже. Дело наконец сделаешь, а спину не разогнёшь. Ни есть, ни пить уже не хочется – только спать! Такая жизнь на рыболовных тральщиках…

Иными словами, на траулерах сороковых - пятидесятых люди такого понятия, как комфорт, не знали: работа над открытой палубе, которую всё время заливает, ветер, холод, экипаж - человек сорок, а кубрики человек на восемь каждый, ни душа, ни бани, ни прачечной… Не зря же сами рыбаки с горечью приговаривали: «Рыбу - стране, деньги - жене, а сам - носом по волне». А вот о военных моряках в этом смысле разговор особый. Если рыбаки в те годы уходили работать в море на две-три, максимум четыре недели (в случае полного улова, или пока не закончится уголь), то военные могли штормовать в океане и больше полутора месяцев. Конечно, им сети не тянуть, рыбу не шкерить и не солить, но всё же! Потому и понятно их особое всегдашнее стремление – улучшить себе бытовые условия на корабле.

«Посмотри, как у немцев…»
В конце пятидесятых на правом берегу Никольской протоки, у «Звёздочки», северодвинцы замечали скопище кораблей и судов – всё заводские заказы на ремонт и переоборудование. Иной раз мест у причала не хватало, тогда моряки швартовались в два-три борта. Заказы разные – военные и гражданские, молодые и солидные возрастом, отечественной постройки и европейской. Последние, если присмотреться, внешне отличались от наших своим дизайном. Но ещё в большей степени разница виделась во внутренних помещениях, особенно в деталях корабельного быта. Западные моряки и судостроители знали толк в комфорте. Исключением здесь были разве что их ледоколы. Скажем, на американских дизель-электрических класса Wind человека везде окружал голый металл и большей частью экипажу приходилось спать в подвесных парусиновых койках, как на броненосцах и крейсерах времён русско-японской войны. У русских же, начиная с самых первых ледоколов, отделка помещений выдерживалась почти фешенебельного уровня – с интерьерами из ценных пород дерева…

Но во всех остальных случаях, как мне рассказывали старые моряки, качество своего быта иностранцы ценили выше. Старики из архангельских судоремонтников, бывало, вспоминали своих мастеров и технологов, когда, занимаясь перепланировкой и обновлением кают, те советовали им сходить на стоящий по соседству иностранный пароход, мол, посмотри, как сделано у немцев…

Лучше один раз увидеть
В совнархозные годы стоял на северодвинской «Звёздочке» «Аэронавт» - малый авианесущий корабль, всего-то на пару-тройку самолётов, немецкой постройки, трофейный. Директор «Звёздочки» Григорий Лазаревич Просянкин, часто бывавший у моряков, сразу же обратил внимание на убранство помещений «Аэронавта»: на кожаные диваны в кают-компаниях и удобную мебель в каютах, на портьеры и занавески у иллюминаторов, на оборудование камбуза и настилы в коридорах - вообще на обстановку, в которой обитал экипаж. Поэтому решил воспользоваться увиденным для примера…

Старшина Виктор Александрович Шестаков хотя и недолго служил на «Аэронавте» - всего несколько месяцев, но вспомнил несколько случаев, когда корабль посещали высокие чины, и как команда готовилась к этим визитам.
- Собственно, должный порядок на корабле поддерживался всегда: командир, а чаще старпом, а ещё чаще боцман  расслабиться нам не позволяли. Поэтому каких-то особенных приготовлений по гостевым случаям не помню. Разве что на камбузе. А хлебосольством «Аэронавт» славился, да и главный наш кок до своей морской службы кашеварил в одном из столичных ресторанов…

Ещё откровеннее высказался в своих воспоминаниях сам Григорий Лазаревич Просянкин: «Я попросил командира: привезу заместителя председателя сов-нархоза, покажи ему всё… Командир встретил его как положено, провёл по кораблю, угостил великолепным флотским обедом. Посидели за рюмкой… Вы-шли на палубу: «Да-а-а! Приезжай ко мне». И дал сразу 500 метров ковровой дорожки, шёлк, репс для занавесок. Понял, что военные практически живут на кораблях».

Признаться, эту историю про ковры, дорожки, мебель для кораблей, стоящих в ремонте на «Звёздочке», мне доводилось слышать не единожды. Причём от разных рассказчиков, и почти каждый раз она звучала с новыми дополнениями и деталями. Где и в какой истории истина, сегодня вряд ли выяснишь. Впрочем, не в деталях главное, а в том, что Григорий Просянкин, в ту пору молодой директор «Звёздочки», нашёл-таки свой способ переубедить несведущее в морских делах руководство совнархоза. А выиграли от этого моряки.

Олег ХИМАНЫЧ, морской историк
Фото из архива автора
Газета “Вечерний Северодвинск”, 21-2018
Фото

         
     
 

Система Orphus
Обращаем ваше внимание, что в комментариях запрещены грубости и оскорбления. Комментатор несёт полную самостоятельную ответственность за содержание своего комментария.





Возрастное ограничение











Правозащита
Совет депутатов Северодвинска

Красноярский рабочий