Новости Северодвинска и Архангельской области

Михаил Мамаев: «Для меня самым мощным источником стихов всегда были путешествия…»

07.10.2017
Изменить размер шрифта
А понял это Михаил Мамаев, когда впервые оказался на Севере, в Архангельске

Одним из гостей северодвинского кинофорума «За любовь и Отечество!» был актёр театра и кино, литератор, ведущий программы «Теория заговора» на Первом канале Михаил Мамаев. Тогда, летом, наш разговор с ним получился кратким. Но Михаил обратил внимание на «Вечерний Северодвинск», заметив: «У вас такая хорошая газета…», и добавил, что не прочь опубликовать у нас свои стихи. И вот идея получила воплощение. А в дополнение к стихам сложился этот разговор по переписке.

- Михаил, когда вы начали писать стихи? Кто был первым вашим читателем?

- В нашей семье было принято писать стихи к дням рождения и праздникам. И однажды, я тогда ещё ходил в детский сад, отец предложил попробовать написать стихотворение к дню рождения мамы. Оказалось, это не так сложно, как я думал. Конечно, это были по форме очень примитивные стихи и рифмы там были самые простые, но начало было положено…

- Как вы относитесь к периодам, когда не пишется? Это паузы накопления? Или подступает страх: вдруг больше ни строчки?.. Или же у вас вообще не бывает таких периодов?

- Когда я окончил школу, поступил в МГИМО и параллельно стал участником литобъединения при Московской писательской организации Союза писателей СССР, то есть когда всерьёз увлёкся поэзией, завел поэтический дневник. Если ведёшь дневник (любой дневник, не обязательно поэтический), то дни, пропущенные в записях, вызывают сожаление. Дневник хорошо приобщает к образу жизни, который кто-то из известных писателей охарактеризовал как «ни дня без строчки».

В то время я писал много и с увлечением, почти каждый день. Естественно, когда пишешь в таком режиме, многое из написанного не представляет большой литературной ценности, но становится как бы сырьём для последующей литературной работы. Я благодарен тем старым дневникам, они до сих пор иногда являются подспорьем в творчестве. Вообще, вначале, когда проходишь определённую литшколу, лучше как можно больше писать. Так, кстати, и в актёрстве. Чтобы обрести свою манеру, набить руку…

Я никогда не боялся пауз, потому что их просто не было, всю сознательную жизнь я что-то пишу. Если не стихи, то просто тексты. Даже сейчас, отвечая на вопросы «Вечернего Северодвинска», я пишу, так как нахожусь в Москве и между нами сотни километров, а надиктовывать ответы по телефону, конечно, быстрее, но потом всё равно обычно приходится править расшифровку текста, что-то переписывать, и в итоге это занимает ещё больше времени… Короче, для меня это часть жизни, такая же необходимая, как, например, занятия спортом, хотя, естественно, это совершенно разное, сравнение тут условное.

- Летом в интервью нашей газете вы сказали, что однажды уехали с Севера «с большой пачкой новых стихов» и вам «хотелось бы, конечно, подольше здесь побыть и, может быть, ещё что-то написать». Скажите, вдохновение можно предвидеть, предчувствовать? Быть может, за интересной поездкой, приключением, сильным переживанием не последует стихов, а однажды они придут словно ниоткуда, вдруг… Нечаянно нагрянут, когда их совсем не ждёшь, перефразируя известную песню.

- Многое вокруг, как аккумулятор, заряжено вдохновением. Интересные люди, любовь, дорога, любимые писатели, поэты и художники… Кого-то вдохновляет экзотическая еда, кого-то костёр в ночном лесу…
Для меня самым мощным источником стихов всегда были путешествия. И узнал я об этом, когда впервые оказался на Севере, корреспондентом-стажёром архангельского Гостелерадио. Ещё до той поездки я предчувствовал, что так будет: зачитывался  ранними вещами Паустовского, северными рассказами Юрия Казакова, очерками известного в то время обозревателя «Комсомольской правды» Василия Пескова и знаменитого писателя Юлиана Семёнова…

А потом случилась командировка на Север. Я сам выбрал место, хотя можно было поехать и в Сочи. Писал в пути, в поездах, автобусах, в рабочих столовках, в залах ожидания крохотных северных аэропортов местной авиации, благодаря которой в те годы можно было легко попасть из одного отдалённого района в другой за какие-то полчаса или час болтанки…

Но и спустя время, вернувшись с Севера в Москву, продолжал писать, используя нажитый во время той командировки эмоциональный и информационный капитал. Он и сейчас во мне и может пригодиться в любую минуту. Михаил Чехов говорил, что художник должен уметь получать впечатления. Золотые слова. Я бы ещё добавил – сохранять их в памяти. Это твой багаж на всю жизнь. Чем он больше, тем больше шансов написать что-то стоящее. 

- В предисловии к своему первому сборнику «Возраст взрыва» вы писали: «…думаю, что поэзия сегодня должна быть активной и наступательной, как никогда, сама идти к читателю». Это было в 1988 году. Сейчас, спустя тридцать лет, вы придерживаетесь такого же мнения?

- Мне было двадцать. В двадцать лет чувствуешь себя расширяющейся вселенной, это действительно возраст взрыва. Твой внутренний ритм опережает ритм старших, хочется хорошенько встряхнуть их, стихами, поступками... Поэтому для многих моих сверстников в то время излюбленной темой сочинения была «В жизни всегда есть место подвигу!». Но единственный путь к читателю был  - напечататься. Это было крайне сложно и требовало уймы времени: хождение по редакциям, ожидание рецензий, ожидание, когда поставят в план, ожидание выхода номера… Но  можно было выступать, и тогда путь к отклику читателя сильно сокращался, хотя, конечно, охват аудитории был невелик и зависел в первую очередь от твоей активности…

Я очень много выступал, и об этом приведённые вами строки. А сейчас Интернет даёт невероятные возможности. По крайней мере, можно, не выходя из дома, распространить свои стихи на весь мир. Активность, конечно, требуется, как и в любом другом деле, когда хочешь преуспеть, но она уже другого рода…

- Можете вспомнить те чувства, которые вы испытали, когда вам предложили прочесть свои стихи в фильме «Гардемарины»? Вы ощутили, поняли тогда, что такое признание?

- Знаете, было какое-то невероятное, пьянящее чувство свершающейся судьбы. Когда окружающие с недоумением разводят руками, мол, что ты творишь? А ты знаешь каким-то невероятным, необъяснимым знанием, что ты прав и всё будет хорошо. Многое из того, что со стороны казалось чудесным везением, я принимал с восторгом, но как должное и каждое утро просыпался с радостным вопросом: «Ну что, чем ещё ты меня сегодня удивишь, Судьба?» Когда на пробах пел свою песню «Хочется снега», то знал, что она подходит в этот фильм. Я же ещё и для песни «Сверчок» стихи написал и предложил режиссеру, но их, увы, не взяли…

- Важно ли признание для человека, пишущего стихи? Или важнее, чтобы стихи приходили, а уж будет ли у них читатель – дело десятое?

- Конечно, очень важно, чтобы твои стихи услышали, прочли. Возможно, они посвящены одному человеку или даже не посвящены никому, но есть кто-то, кто незримо присутствует в момент творчества. По крайней мере, у меня это так. 

- Кто ваши любимые поэты?

- Учился писать у поэтов-шестидесятников, в первую очередь у Евтушенко. Он больше всего подходил по темпераменту, по образу литературной жизни. Вознесенский поражал свежестью и самобытностью метафор. Рождественский вообще был как член семьи, в литературном смысле конечно…

Мощнейшие поэты двадцатых – Маяковский, Есенин, Блок... Особенно первый том Маяковского. Пастернак. Из этих поэтов, по-моему, так или иначе, выросла вся российская поэзия двадцатого века. А до них были Пушкин, Лермонтов, Некрасов… С годами только понимаешь их мощь. В детстве, когда сам ещё не умел читать, помню, мама мне читала поэму Пушкина «Руслан и Людмила», а отец - «Сына артиллериста» Константина Симонова…

Вообще, трудно выбирать любимых поэтов. Как говорил мой руководитель литобъединения поэт Вадим Кузнецов, поэзия измеряется не поэмами, не стихотворениями и даже не четверостишиями. Главная мера поэзии – поэтическая строка. Гениальные строки встречаются даже у малоизвестных поэтов. Так что в поэзии, возможно, правильнее говорить о любимых строчках. И они для меня тоже являются  аккумулятором вдохновения, о чём мы говорили вначале.  Поэтому стараюсь больше читать…

Почитать стихи Михаила Мамаева можно тут.

Расспрашивала Елена НИКОЛИХИНА
Фото предоставлено Михаилом Мамаевым

         
     
 

Система Orphus
Обращаем ваше внимание, что в комментариях запрещены грубости и оскорбления. Комментатор несёт полную самостоятельную ответственность за содержание своего комментария.





Возрастное ограничение











Правозащита
Совет депутатов Северодвинска

Красноярский рабочий